Когда появились шахматы, точно не знает никто. Известно лишь, что произошло это в Индии не позднее VI века н.э. Но и на этот счет полного согласия нет.
По одной из версий, техника гадания, выработанная в Китае в VI–I вв. до н.э. для определения баланса между энергиями инь и ян, составила основу чатуранги, игры, являющейся прообразом современных шахмат (на санскрите «чатуранга» означает «четыре рода», т. е. войско с четырьмя родами оружия: колесницы, слоны, конница, пехота). В чатуранге, по свидетельству Бируни (Индия, XI в.), целью являлось истребление сил противника, а не объявление мата королю. Но в китайской литературе первые известные нам сведения о шахматах появляются в VIII в. н.э.
Видимо, гаданием на 64-клеточной доске занимались и древние этруски: в их мифологии упоминалось о волшебном коне-скакуне, покрывающем за 64 скачка все небесное пространство (в шахматах конь может за 64 хода обойти всю доску).
Через Иран шахматы проникли в арабские страны. На Ближнем и Среднем Востоке игра приобрела название «шатранг» (персидск.) или «шатрандж» (арабск.). В персидской притче-новелле «Деяния Ардашира Папакана» (около 600 г. н.э.) говорится, что ее герой проявил высокое мастерство «при игре в мяч, езде верхом, в шатранге, на охоте и в других состязаниях». «Оксфордский справочник по шахматам» (1984 г.) приводит эту цитату как «первое упоминание о шахматах в мировой литературе». Но другие источники (например, справочник Г. Голомбека) считают, что еще раньше шахматы упоминались в индийских поэмах VI в. «Васвадата» и «Хартахарита».
«Некоторые несомненно подлинные шахматные фигуры, обнаруженные при раскопках в Италии, определены как восходящие ко II в. н.э. Хотя никто не подвергает сомнению научную добросовестность и профессиональную квалификацию археологов, совершивших это открытие, их выводы о принадлежности фигур к столь ранней эпохе обычно воспринимаются скептически. В случае если они подтвердятся, придется переписывать всю историю шахмат» (Г. Голомбек).
Персидский поэт Фирдоуси, живший на рубеже X–XI вв., неоднократно описывал в своих произведениях шахматы, а в одной из поэм рассказал о прибытии ко двору персидского шаха Хосрова I посланников индийского раджи с подарками, среди которых находилась игра, изображающая картину битвы двух армий.
Говорят даже, будто бы шахматы изобрел Паламед - один из греческих царей, принимавших участие в осаде Трои (около 1250 г. до н.э.). Играя в шахматы, Паламед проник конем в лагерь соперника, и именно это навело его на идею «троянского коня», принесшего грекам победу в войне. Однако никаких упоминаний о шахматах в Греции того времени нам не известно.
Оксфордский справочник по шахматам гипотезы об их происхождении классифицирует:
1. «Военные»:
обучение стратегии, от скуки при длительной осаде, для снятия напряжения.
2. «Утешительные».
Так, поэт Фирдоуси (940–1020 или 1030) в своем эпосе «Шахнаме» писал, что шахматы обязаны своим происхождением индийским мудрецам, создавшим эту игру с целью утешить вдовствующую царицу Першнари (букв. «красавица с ангельским лицом») и отвлечь ее от горестных мыслей о погибшем в сражении сыне.
3. «Соревновательные».
4. «Мирные»
(в качестве альтернативы войне при решении спорных вопросов).
С завоеваниями арабов шахматы проникли в Испанию и Италию - первые страны Западной Европы, где они стали известны в VIII–IX вв. Из Испании шахматы проникли во Францию, а из Италии в Германию. Затем они попали в Англию. Об их быстром распространении и росте популярности свидетельствует тот факт, что многие старинные роды начали украшать свои гербы изображением шахматных фигур или шахматного поля.
По поводу проникновения шахмат в Россию общепринятой гипотезы нет. Д. Саргин считает, что шахматы впервые появились на Руси в результате торговых и культурных связей с востоком еще до завоевания Ирана арабами, т. е. не позднее VII в. И. Савенков полагает, что шахматы могли проникнуть с Востока Каспийско-Волжским путем (VIII–IX вв.). В 1876 г. шахматный листок (выпускавшийся сильнейшим шахматистом России того времени М. Чигориным) писал: «Россия приобрела эту игру не от Запада, а непосредственно из Индии, что доказывается русскими названиями шахматных фигур».
Упоминания о шахматах встречаются в русских былинах: «Садко...», «О добром молодце Василии Буслаевиче...». Интересно, что умение играть в шахматы считалось отличительной чертой характера богатырей, воспетых в былинах. Исходя из археологических находок проф. Арциховского в Новгороде можно считать, что в X–XI вв. сначала на территории южной России, а затем на севере шахматная игра стала известна восточным славянам.
Часто, говоря о рождении шахмат, рассказывают приводимую ниже легенду, хотя, по оценке некоторых ученых, она существенно старше шахмат (около 1000 г. до н.э.) и, возможно, относилась сначала к другой настольной игре. |
Шахматы в известном нам виде сформировались на рубеже XV–XVI вв. Деление доски на темные и светлые квадраты вошло во всеобщее пользование в XVI в. Раньше играли на одноцветной доске, разделенной на квадратные клетки. Одноцветная доска до сих пор используется на Дальнем Востоке. В арабских шахматах (как минимум, до начала XIII в.) ферзь передвигался только на одну клетку по диагонали. Слон ходил по диагонали через клетку, он мог перепрыгивать через фигуру.
В период средневековья во многих христианских странах шахматы преследовались - возможно, потому, что превратились в азартную игру, что лишало их благородных черт. Но с XIII века шахматы используются как одно из средств рыцарского воспитания. Шахматы по неписаному статуту входят в число семи «рыцарских добродетелей» наряду с ездой верхом, плаванием, владением копьем, фехтованием, охотой, искусством слагать и петь стихи.
Самый знаменитый труд средневековья о шахматах - трактат на латинском языке Якова Цессолиса. Книга, написанная в конце XIII в., имеет нравоучительный характер, а шахматы в ней используются в качестве повода для изречения сентенций и назиданий морального, общественного, религиозного и политического свойства. Этот труд был распространен в многочисленных рукописных копиях на латинском, немецком, французском, чешском и других языках. В крупнейших европейских библиотеках находятся по несколько экземпляров этой книги (например, в Праге - девять).
История шахматных состязаний насчитывает уже много веков.
Современный германский историк Гельмут Фаустин документально установил, что одно из первых официальных шахматных соревнований в Европе состоялось в немецком университетском городе Гейдельберге в 1467 г. Турнир в Гейдельберге способствовал росту популярности игры в Германии, хотя центр шахматной жизни позже переместился в Нюрнберг. С 1477 г. шахматные турниры стали проводиться столь же регулярно, как и состязания миннезингеров. Существовало две категории шахматистов: мастера и подмастерья. Турниры продолжались до начала Тридцатилетней войны 1618–1648 гг., после которой шахматная жизнь в Германии пришла в упадок.
В 1616 г. герцог Август фон Брауншвейг-Люнебург, скрывавшийся под псевдонимом «Густав Селенус», в книге «Шахматы, или Королевская игра» писал: «Эти русские, или московиты, очень хорошо и усердно играют в шахматы. Они так искусны в этой игре, что, по моему мнению, другим народам крайне трудно с ними соперничать».
В 1815 г. шахматы были объявлены обязательным предметом в Военной академии датской армии в Копенгагене. В обоснование этого решения начальник академии докладывал военному министру, что «игра, в которой существует около 72000 различных способов сделать первые два хода, не может не быть полезной для будущих офицеров с точки зрения выработки у них быстроты реакции на быстро меняющуюся ситуацию».
28 марта 1873 г. состоялся первый матч между сборными командами шахматистов двух крупнейших британских университетов - Оксфордского и Кембриджского. С этого времени они проводятся регулярно.
В Германии широкую известность приобрела «шахматная» деревня Штребек (Штропке). О ее истории и традициях существует немало легенд. Согласно одной из них, она существует уже около 1000 лет. В 1823 г. в местной школе было введено преподавание шахмат (с 3 класса). Еще один рассказ повествует о том, что посватавшийся к местной невесте должен был «выиграть» ее за шахматной доской у ее родителей. В случае проигрыша партии претендент не только получал отказ, но и выплачивал денежный штраф. Нередко родители передавали роль экзаменатора деревенскому старосте - по традиции, сильному шахматисту. Это обеспечивало общине Штребек неплохой доход.
С 1886 г. (с матча Стейниц - Цукерторт) проводятся соревнования на звание чемпиона мира по шахматам. Правда, после того как чемпионом мира стал Каспаров, претенденты разделились, и последние розыгрыши звания проводились по двум независимым лигам (получалось два разных чемпиона мира). Сейчас ведутся переговоры об их объединении. Остается надеяться, что последующая история шахматных состязаний будет единой.
ФИЛОСОФИЯ И ШАХМАТЫ
(Новосибирск)
Шахматы - часть общечеловеческой культуры. А «большие» классические шахматы не только несут эмоциональный заряд, но и пробуждают в человеке целый набор качеств, способствующих духовному росту личности. Шахматы являются своеобразным искусством, которое проявляется не только в «ставшей» форме (шахматной партии, шахматного этюда), но и в динамичной форме шахматного произведения, творимого на глазах публики. Подлинность шахматного искусства состоит в том, что шахматные партии представляют собой произведения, созданные стройной логикой и творческой стороной мышления человека.
Эти свойства шахмат показывают целесообразность и возможность использования классических шахмат в решении задач современной школы, в формировании и развитии творческих способностей личности.
Игра была рождена в мире индийской культуры и философии, существующем два с половиной тысячелетия. Индийская философия считает, что вопросы бытия не решаются рациональным путем и абстрактным мышлением. Есть более могущественная сила в постижении абсолютного бытия - это интуиция, выступающая как погружение во всеобщее сознание и сопряжение со всем существующим . Существующие в Индии и других странах Востока легенды о происхождении шахматной игры «чатуранга» и ее правила говорят о мифологическом и иррациональном мышлении.
Древнеиндийские шахматы, продвигаясь постепенно в арабские страны, и затем в Европу, видоизменяли свою форму и правила игры. И к XIX в. шахматы приобрели все признаки западной цивилизации. В Европе XVIII-XIX вв. был заключительный этап развития классической философии, этап
философии Нового времени. В философии Нового времени. Преобладала гносеологическая установка, а идеалом познания признано четкое, строго рациональное мышление. Это находит свое проявление в следующем:
априорное положение И. Канта: человек обладает доопытными принципами, которые определяют возможности логики;
: мышление - это наивысшая стадия познания, преодоление порога научности, позволяющее оперировать идеями.
Особый интерес к познанию приводит к наукоцентризму, философию стремятся поставить на научные рельсы. Наукоцентризм вызывает желание подчинить законам экономическую, политическую, общественную и культурную жизнь.
Гегель построил универсальную систему идей, в которую заключены идеи пространства, времени, материи, движения, живой и неживой природы. Согласно Гегелю, эти идеи существуют в сознании и в мире, а философия есть постижение мира в идеях.
Шахматы - искусственная модель жизни людей, созданная самими людьми. В шахматах - неповторимое сочетание искусства, игры, спорта и научного познания. Однако и этой модели присущи сверхустойчивые элементы научной картины мира - принципы сохранения энергии и фундаментальные факторы, характеризующие свойства универсума: пространство, время, материя, движение.
Рассматривая эволюцию шахматного творчества на протяжении XIX-XX вв., можно выделить два периода: 70-е гг. XIX в - 50-е гг. XX в. (классические шахматы), вторая половина XX в. (неклассические шахматы).
Основой деления на периоды положим противоречия, которые накапливались ранее и развертывались в 50-60 гг. XX в. Это, с одной стороны, рост числа сильных гроссмейстеров, разработанность типовых теоретических позиций и рост объемов шахматной литературы (в том числе, электронной), а, с другой стороны - необходимость концентрации всех духовных сил, способность мастера побеждать в более напряженной интеллектуальной борьбе.
Период классических шахмат
Время 70-х гг. XIX вх гг. XX в. можно назвать «золотым веком шахмат». В это время существовали «Новая позиционная школа» в Европе, российская шахматная школа, школа гипермодернистов, советская шахматная школа. Помимо школ творили и отдельные крупные шахматисты. И все же у этих школ и шахматистов было много общего.
Основой стратегии классических шахмат являются строгие логические схемы.
Особенности творчества шахматистов классического периода
Порядок оценки позиции: определение позиции; материальное соотношение сил; положение королей; пешечная конфигурация; наличие сильных и слабых полей (пунктов); анализ простых конкретных угроз; общая оценка.
Выбор и составление плана
Стратегические идеи: усиление позиции фигур, создание лучшего пешечного расположения, вскрытие и захват линий, оттеснение и разобщение сил противника, обеспечение взаимодействия своих сил, создание слабостей в лагере противника, выгодные упрощения. План опирается на оценку позиции. В плане конкретные стратегические идеи выстраиваются в определенный порядок действий: проведение плана; применение стратегических идей в определенном порядке и с уточнениями плана; накопление позиционного преимущества; трансформация позиционного преимущества, реализация материального преимущества.
Проведение тактических операций в позиция x : оценка позиции; выяснение целей и планов сторон; анализ простых конкретных угроз, количества нападений и защит на полях (пунктах); нахождение тактических идей; расчет вариантов с ходов-кандидатов; выбор продолжения с оценками возникающих позиций; новая оценка позиции; анализ простых конкретных угроз и т. д.
Большое место в творчестве занимает развитие тактического зрения и овладение наследием выдающихся мастеров. При проведении планов, тактических операций и позиционных жертв мы наблюдаем трансформацию основных факторов; шахматные фигуры часто отдаются за позиционный перевес (захват пространства фигурами и пешками) и выигрыш во времени (фигуры быстро усиливаются, захватывают инициативу).
В пределах шахматной партии мы видим действие закона сохранения энергии: «Энергия не создается и не исчезает, а лишь переходит из одного состояния в другое» Например, одна из сторон жертвует часть своего материала, и при этом оставшиеся фигуры обретают еще большую энергию, так как получают возможность быстро передвигаться и занять доминирующие позиции. Представителями вышеперечисленных школ явились выдающиеся шахматисты классического стиля: В. Стейниц, Х.-Р. Капабланка, А. Алехин, А. Рубинштейн, А. Нимцович, М. Ботвинник, В. Смыслов, Т. Петросян, Б. Спасский.
Познание методов ведения шахматной партии «описало огромную дугу», - писал А. Суэтин. От стихийного восприятия динамической сущности игры, обогатившись научными логическими элементами, оно пришло к классической стратегии .
Период неклассичеких шахмат
Новый этап шахматного творчества был подготовлен творческим наследием И. Цукерторта, Эм. Ласкера, М. Чигорина, А. Алехина и изучением типовых теоретических позиций. При этом в творчестве шахматистов остаются основные признаки классического периода шахмат.
Этот период связан с именами Д. Бронштейна, М. Таля, А. Карпова, Г. Каспарова. Он характерен усилением спортивного фактора, необходимой концентрации сил гроссмейстеров, переработкой большого массива специальной информации. В этот период неклассических шахмат в творческий процесс активно включаются спортивно-психологические методы, фантазия, интуиция. Важнейшим инструментом является комбинационное зрение. М. Таль, наделенный комбинационным зрением и фантазией, вооруженный поиском нестабильности и спортивно-психологическими методами, победил в 1960 г. в матче на первенство мира. И это событие знаменовало наступление нового периода в «больших» шахматах.
Каспаров пишет о своих предшественниках: «В отличие от Фишера, с его тягой к ясности, и от Карпова, выросшего на партиях Капабланки, я с юных лет находился под огромным влиянием творчества Алехина, покоренный его беспримерным подвигом в матче 1927 года. Меня восхищала изощренность его замыслов» .
Наиболее известные спортивно-психологические методы: приемы сознательного риска, неожиданные жертвы, «метод согласия», ложная цель. Такие методы борьбы направлены против банальной эксплуатации опыта, прозы рационализма, «мудрой осмотрительности», трусоватого подобострастия, унылой скованности, перестраховки . Д. Бронштейн писал:«Рационализм ведет к духовной несамостоятельности, грозит потерей творческого потенциала. В особенности когда речь идет об искусстве...» .
Аналогию мы находим в основных положениях одной из современных философских школ - постмодернизма. Постмодернисты высказываются против философии Нового времени и призывают расшатывать: жесткие логические схемы, поиски устойчивого, преклонение перед авторитетами , поиск единообразия, насаждение необоснованных ценностей. Их призыв таков - больше хаоса, дискретности, плюрализма, чувственности, интуитивизма, поиска нестабильности, отсутствия скованности, иронии по отношению к признанным ценностям.
Многие отступления от классического стиля шахмат имеют место в по-зициях, где решения находятся за пределами логических методов. Часто мыш-ление шахматиста работает в жесткой спортивной обстановке. И здесь спортивный стимул способен пробудить вдохновение. Появляется положительная эмоциональная окраска. В трудные моменты поединков, когда прозаический метод логики и расчета вариантов не ведет к верному решению, приходит черед интуиции. Такие моменты возникали во время матча на первенство мира Карпов - Каспаров (1985 г.) в 9, 10 и 11 партиях. Жертвы пешек в этих партиях носили интуитивный характер, найти истину нельзя было путем расчета вариантов.
Выдающиеся мастера отмечали значение интуиции. А. Нимцович: предугадать ход событий можно только при наличии известной творческой фантазии». А. Карпов: «Мне доставляют наибольшее удовлетворение ходы, которые позволяют заглянуть в будущее» . Интуиция является важнейшим качеством, поскольку она ограничивает возможности при выборе ходов. Ведь все шахматист рассчитать не может. Интуиция в шахматах - способность шахматиста без большой затраты времени, без детально расчета оценить позицию и выбрать продолжение на основе этого впечатления.
Творчество шахматистов, одаренных фантазией и интуицией, находит отражение в положениях современной феноменологии: соотносительность субъекта (сознание) и объекта; обогащение материала созерцания своим воображением; переход от воображения (в динамике созерцаний предметов, переживаний) к смыслам (эйдосам) благодаря интуиции; наполнение жизненного мира красками и впечатлениями .
Интуиция не однозначна. Для одних, например, Капабланки, Ботвинника, Смыслова, Петросяна, Карпова, характерна тенденция к изысканию глубокого позиционного решения. А партии других - Чигорина, Алехина, Кереса, Таля, Каспарова, Ананда - отличают яркие тактические озарения.
Шахматы на рубеже веков
Шахматное искусство прошло многовековый путь формирования и развития последовательно в индийской, исламской, западной и русской цивилизациях. Именно в большей степени шахматисты России, Советского Союза и затем снова России, явились главными действующими лицами периодов классических шахмат и неклассических шахмат. Заметим, что если ранее можно было говорить о локальности культурных организмов, то в конце XX -начале XXI в. вызрели их многосторонние связи. В шахматном сегменте мировой культуры - это, прежде всего, взаимодействие русской и западной цивилизаций. В этом процессе участвуют и шахмати сты восточных цивилизаций (В. Ананд, Т. Раджабов и др.).
История развития шахматного творчества - явление сложное, противоречивое. Модель этого явления не однолинейна, а представляет собой некоторую криволинейную фигуру. И только частью этой графики может быть «огромная дуга» познания методов ведения шахматной партии, описанная А. Суэтиным.
Деление на периоды истории шахматного творчества нами дано с позиции философской диалектической методологии. Развитие шахматного творчества рассмотрено в динамике, главный принцип исследования - историзм . В современной картине мира анализ социально-гуманитарных структур предполагает исследование открытых нелинейных систем, в которых велика роль исходных условий, входящих в них индивидов, локальных изменений и случайных факторов. Современные ученые и философы понимают ограниченность рационализма. Классический рационализм так и не нашел адекватного объяснения акту творчества .
Философской проблемой является соотношение между двумя сторонами шахматной партии. С одной стороны - классические партии созданы творчеством человека, имеют стройную логику и, нередко, подлинную красоту. А с другой стороны - партия есть спортивный поединок, в котором торжествует не только более продуманная стратегия, но и неожиданные факторы. Это: цейтнот и нервное напряжение мастеров, ведущие к ошибкам в оценке позиций и в расчете тактических операций.
Творческий облик шахматного мастера начала XXI в. складывается из основных свойств (типов мышления) и личностных качеств. Шахматист, играя партию, вооружен идеями, как сугубо рациональными, так и иррациональными, много отличающимися от логики оценки позиции, алгоритмов плана и расчета операций.
В этом творчестве должны быть и навыки классических шахмат, «прозы рационализма», и вдохновенное искусство интуитивных решений. Даже многие творцы науки подчеркивают роль фантазии и «иррациональных скачков» в исследованиях. Интуитивные прорывы и психологические приемы нужно соединять с логическими и опосредованными методами.
Вопрос о соотношении классического и неклассического подходов в творче стве мастера должен решаться индивидуально. Шахматист в своем совершенствовании должен опираться на свои сильные природные свойства и в то же время работать над своими недостатками, решать проблемы «другой рациональности».
Большинство шахматистов наделены в большей степени либо конкретно-образным, либо абстрактно-рассудочным типом мышления. Первые - сильные тактики, стремящиеся к острой, порой иррациональной борьбе, часто жертвуют материал. Вторые - стратеги с холодным и практическим умом, склонные к мышлению общими схемами. Реже встречаются шахматисты универсального типа.
Такова уж природа человека, что он рождается со сложным набором свойств. И в этом наборе разных людских достоинств и слабостей (признаков - по К. Юнгу), порождающих огромный диапазон мнений и поведений, заключаются предпосылки творчества, в том числе шахматного творчества, и общий прогресс творчества.
Важнейшими закономерностями развития науки являются ее диалекти-зация, дифференциация , ее ответы на потребности людей. В XX в. вступили в силу новые дисциплины, отвечающие потребностям в признании достижений индивидуумов, в выборе профессий и в коммуникации. Это - психология личности, психоанализ и соционика. Новейшая из них, соционика, изучает диф ференциальные признаки и социотипы людей.
Наконец, в шахматном творчестве мы видим объект индивидуализированного проявления культуры. Поэтому для предмета нашего исследования характерны: описание особенностей событий (фактов, явлений), объекты познания в большинстве своем неповторимые и, нередко, уникальные. Предметом нашего познания является мир человека (а не вещь!). В этом предмете человек включен как автор и исполнитель «собственной драмы», которую он же и познает. Эм. Ласкер писал: «Шахматы учат нас, как бы могла сложиться наша жизнь при равных возможностях и без случайностей. В этом смысле они являются отображением жизни. В шахматах разыгрывается миниатюрная драма искушения, вины, борьбы, напряжения и победы справедливости» .
И поскольку шахматное творчество - индивидуальное проявление, то облик конкретного шахматиста определяют такие факторы: природный талант и «стартовые условия», трудолюбие и способность программироваться (специальная память). Наконец, шахматист включает в процесс познания и личностное знание. А это: личная аналитическая работа; изучение лучших партий современных мастеров; личное общение с шахматным наставником; личное знакомство с миром во всем его многообразии. То есть все то, что называется «живым восприятием жизни».
В шахматах проявляется и сложная, противоречивая логика взаимосвязи случайного и необходимого. Проявление на шахматном материале таких философских категорий, как истина (абсолютная, относительная, объективная), как переход количества в качество, принципы сохранения энергии и целого ряда аспектов человеческих отношений, материализующихся в шахматной партии, еще будет привлекать исследователей.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Философия. - МС. 118.
2. Ступени к мастерству в шахматах. - М., 1998. - С. 31.
3. Мои великие предшественники. - М., 2003. - С. 504.
4. , Прекрасный и яростный мир. - М., 1977. - С. 18.
5. Ступени к мастерству в шахматах. - М., 1998. - С. 18, 20, 31.
6. Философия. - М., 2002. - С. 78.
7. и др. Философия для аспирантов. - Ростов-на-Дону, 2001. - С. 195.
8. С шахматами через века и страны. - Варшава, 1970. - С. 145.
Педагог дополнительного образования ЦВР «Галактика», педагог дополнительного образования МОУ Аэрокосмический лицей им. Ю. В. Кондратюка, г. Новосибирск; соискатель кафедры педагогики Новосибирского государственного педагогического университета; адрес 630124 г. Новосибирск, кв. 90; ; E-mail: *****@***ru.
Империя ссылок
Переход на сайт «Занимательные и методические материалы из книг Игоря Сухина: от литературных затей до шахмат»
На главную страницу
mailto:*****@***ru
«Я никогда не слыхал, чтобы виртуоз-математик, выступающий в варьете, плохо производил свои сложения, умножения и т. д. из-за отсутствия подходящего настроения. Но как раз от художника, нервная система которого реагирует тончайшим образом, нельзя требовать, чтобы он во всякое время достигал совершенства» Рети
‘Благородная игра — шахматы. Благородная необыкновенной, философской стройностью. Ее глубины открываются только для посвященных, и чем глубже вы постигаете ее, тем более широкие горизонты открываются перед вами. Как в философии, как в математике, как в поэзии.
Один умный человек сказал, что шекспировские драмы никем не написаны: они такое же произведение природы, как воздух, вода, солнце. Точно так же и шахматная игра не сочинена никем: она управляется теми же законами, повинуясь которым всходит и заходит солнце, растет дуб и поет соловей. В ней нельзя ничего прибавить и ничего убавить’.
До настоящего времени было почти общераспространенным мнение о шахматах как о явлении исключительно умственного, рационального порядка.
Только за последние годы начало оформляться иное понимание их сущности, вскрывающее в них черты искусства.
Полученные нами результаты экспериментов дают одинаковое основание, чтобы характеризовать шахматы, как признаками знания (интеллекта), так и признаками искусства (творчества, образов). Мы не можем более точно формулировать это соединение, как только положением о том, что шахматы представляют собою интеллектуальное искусство. Их интеллектуалистическая, рациональная природа в яркой форме выявлена общей созерцательною психологией шахматного мастера и присущей ему значительной силою синтетического мышления и представления. Их принадлежность к миру искусства с неменьшей яркостью засвидетельствована не только необъятными творческими перспективами, раскрытыми перед всяким игроком, но и интуитивными, «форменными» моментами игры и, наконец, наглядно-созерцательным материалом, лежащим в основе всей ее сложной мыслительной стратегии.
Здесь лежит и огромное различие между шахматистом и математиком. И тот и другой должны обладать сильно развитой способностью обобщения и абстракции. Но у математиков еще более важное место занимает способность анализа, сравнительно мало проявляющая себя в психо-механике шахматиста. Кроме того, у математика его абстракции всегда остаются только абстракциями, т.е. обезличенными объединениями абсолютно-однородных, «отрешенных» единиц — у шахматиста же его обобщения производятся в пределах реального и всегда остающегося для него в силе разнообразия индивидуальных характеров отдельных фигур и отдельных полей. Математик в своих обобщениях является статистиком, шахматист — педагогом и художником. Для математика — все клетки равны, для шахматиста каждая фигура, каждое поле доски — особая индивидуальность. Вот почему только психически-дефективный математик может всерьез волноваться от своих цифр. Наоборот, только психически-дефективный шахматист может не волноваться во время игры. Вычислительные способности всякого математика не могут колебаться изо дня в день. Игра шахматиста — колеблется непрерывно. По связи с этим мы не можем не остановиться на резко бросившейся нам в глаза и зафиксированной в наших протоколах, по показаниям ряда мастеров-шахматистов, роли объективных факторов в шахматной игре.
Что сила игры шахматиста не есть величина постоянная, — это сами шахматисты и их наблюдатели уже давно хорошо знают. Однако, относительно причин этого явления существует значительное разнообразие мнений, если не вообще отсутствие их. Общая неопределенность всех, тех объяснений, какие даются обыкновенно моментам неуспеха, постигающего нередко крупнейших шахматистов в состязании даже с гораздо более слабыми партнерами, нашла себе специальную терминологию: о шахматном маэстро, который играл в турнире неудачно, говорят, что он был «не в форме». Наблюдения, произведенные лабораторией, вскрыли целый ряд моментов, обусловливающих собою это состояние и отчасти открывающих поэтому для нас загадку случайных шахматных побед и, главным образом, временных поражений. Прежде всего необходимо отметить огромную роль чисто локального, местного, географического момента.
Все иностранные шахматисты в общем и целом играли у нас относительно слабее, почти все русские — соответственным образом, относительно сильнее обычной их игры в условиях международных турниров. Это заставляет в ясной и отчетливой форме констатировать факт более выгодного, преимущественного положения в шахматной игре того, кто играет у себя дома, сравнительно с тем, кто играет на стороне, т.е. в чужой стране. Чемпионат Ласкера с Капабланкою и оглушительный успех Боголюбова подтверждают это как нельзя лучше. Провал Шпильмана у нас и сейчас же победа в Земмеринге — еще более подтверждают это. Это совершенно естественно и понятно, если учесть то, как влияет чужой воздух, вода, пища, обстановка жизни и обстановка турнира на всякого иностранца.
В протоколах лаборатории имеются и подлинные заявления такого рода со стороны отдельных представителей турнира (Шпильмана, Эйтса, Рубинштейна и др.), давших целый ряд ценных указаний на основании собственного опыта относительно причин, обусловливающих успех-неуспех в шахматной игре. Это же подтверждается и собственными объяснениями, которые давал Боголюбов своей неудаче в Нью-Йорке.
Другая закономерность, в большей степени субъективного характера, но имеющая строго-объективное значение, заключается в огромном значении субъективного «шахматного» самочувствия игрока, обусловливаемого удачей или неудачей предыдущих турнирных партий. Шахматный игрок, проигравший предыдущую партию, имеет субъективное предрасположение к тому, чтобы проиграть и последующую. Проигрыш 3 — 4 партий подряд оказывает уже в полном смысле слова деморализующее влияние на игрока.
Здесь получается полная аналогия с фактической борьбою и даже войною и полное совпадение «шансов на победу» у шахматного игрока, проигравшего несколько партий, с теми, какие имеет фактический полководец и фактическая армия, потерпевшая несколько поражений. Но не менее полная аналогия имеется здесь и с фактическим творческим путем художника, в прогрессивном развитии (карьере) которого каждый последующий шаг является непосредственно обусловленным предыдущим успехом или неудачею.
Общественно-педагогическая роль шахмат
Полученные нами результаты принуждают нас к существенно иной оценке педагогического значения шахматной игры, сравнительно с тем, что высказывалось о ней некоторыми, затрагивавшими этот вопрос до сих пор. Уже в комментариях к психограмме шахматиста мы дали ответ, — поскольку для этого у нас имелись данные, относительно того, какие свойства шахматного мастера надо считать врожденными и какие — приобретенными в процессе игры. Мы не должны, однако, забывать того, что различие между врожденным и приобретаемым всегда только временное и относительное. Врожденным признается все то, что было приобретено более или менее отдаленными предшествующими поколениями и передается нам но наследству, как готовое достояние.
Это значит, что дальновидная социальная педагогика должна строить свои оценки не только на факторе индивидуальных достижений, т.е. приобретаемого в течение личной жизни, но включать в них все то, что вообще является положительным с точки зрения интересов общественного развития.
Как мы видели выше, психологическими предпосылками шахматного «таланта» являются, по-видимому, более сильно выраженные некоторые общие интеллектуальные и вообще психические функции, каковы: синтетическая сила мышления; не теряющее в своей напряженности широкое, «распределенное» внимание, приспособленное к восприятию динамических соотношений; общий формальный, но в то же время созерцательный, логический, но в то же время не абстрактно-логический, но предметно-логический слад ума, — все эти свойства имеют не только узкое шахматное значение, но и гораздо более широкое общечеловеческое. На этом то, по-видимому, широком психологическом базисе в результате занятия шахматным искусством, вырабатывается та, изложенная нами в психограмме шахматиста, своеобразная организация умственного материала, которая имеет для шахматиста гораздо большее значение, чем чистая функция памяти, воображения и, может быть, даже внимания.
С этой стороны — относительно оценки значения шахматной игры не может быть двух мнений: способность синтеза и обобщения; широкое, чуждое односторонней сосредоточенности, внимание, схватывающее более живую, актуальную (динамическую) сторону объективных отношений, предметность, т.е. своеобразный «реализм» мышления шахматного игрока; наконец, несомненный актуализм игры, со стороны своего чисто психологического содержания, сочетающей — под контролем интеллекта — и эмоциональную и волевую стороны нашей. психики, — оставляя нашу волю полностью открытою для воздействия на внешний мир, — все это заставляет при знать безусловно-положительное значение шахматной игры и той тренировки, которая приобретается серьезным занятием ею.
Поскольку перечисленные качества представляют собою, безусловно, положительные черты характера — шахматная игра становится могучим методом самодисциплины и саморазвития, приносящим пользу не только тем, кто может стать мастером, но и тем, кто этих задатков не имеет: она содействует развитию педагогически — ценных качеств.
Наша положительная оценка массового распространения шахматной игры сама собою освобождает от опасных сторон исключительной и односторонней специализации в области шахмат и только шахмат. Поскольку по полученным нами данным шахматная игра оставляет волю человека свободной и открытой для практической жизненной деятельности, она нисколько не принуждает сама по себе к такой односторонней и исключительной специализации. Поскольку шахматная тренировка — в большей степени, чем какая-либо другая, оказывается находящейся в положительной зависимости от свободных промежутков и интервалов, не заполненных игрою, которые никогда не ведут к понижению силы игрока, но всегда — к ее повышению, — постольку совмещение с шахматами какой-нибудь другой практической (или даже научной) деятельности является даже необходимым. Так, в действительности и бывает в огромном большинстве случаев: не только мелкие и средние игроки, но и большие мастера почти всегда совмещают с шахматной игрою какую-нибудь другую службу или деятельность. Примером этого могут служить и Ласкер (философ), и Капабланка (дипломатический советник), и Алехин (юрист), и Видмар (профессор), и, конечно, почти все мастера шахматной игры, кроме некоторых.
Мы склонны допустить, однако, справедливость мнения, высказанного русским автором, что исключительное самоограничение себя одним только кругом узко шахматных интересов, вследствие обнаруженной в наших экспериментах, исключительной силы драматизма и эмоций, свойственных игре, может приводить к роковым для личности игрока потрясениям.
Это становится особенно ясным, если дать отчетливую характеристику шахматной игры, как явления исключительно интеллектуального, мозгового, головного порядка, — в чем все же, несмотря на описание в этой работе множество факторов, действующих в этой игре, — нельзя не видеть существенной односторонности даваемого ею развития. Само собою разумеется, что интересы здоровья и физического развития, не бесполезного, как мы видели, и для самой шахматной игры, уже не только допускают, но настоятельнейшим образом требуют специального внимания к чисто-физической стороне жизни нашего организма, т.е. физических упражнений, физического труда, гигиены жизни — стоящих так далеко от интересов узко-шахматной тренировки.
Однако, эти добавочные требования не только не суживают, но наоборот, значительнейшим образом расширяют круг тех, кто может быть призван к шахматной игре. Устраняя отрицательные стороны узкой, односторонней специализации, мы тем самым превращаем шахматное искусство в массовое народное занятие, для которого турнирные борцы, мастера и чемпионы, являются только примерами и масштабами для оценки.
Шахматы — безусловно, как по природе своей, так и по истории своего происхождения, — заслуживают того, чтобы стать массовой народной игрой, в большей степени, чем предметом турнирных состязаний, которые, конечно, всегда будут необходимы как образец и стандарт.
Шахматная игра как явление общественной жизни
Доска, разделенная на 64 квадрата. Две партии незатейливых фигур — черных и белых. Каждая из них находится в распоряжении одного из игроков. Передвижение фигур по квадратам доски, регулируемое определенными правилами, и составляет все содержание игры. Задача каждого игрока — поставить одну из фигур противника (главную) в такое положение, чтобы она не могла, по правилам игры, ни передвигаться, ни остаться в занятом положении, но оказалась бы вынужденной сдаться — быть «убитой».
Такова внешняя сторона шахматной игры. Что то простое, почти примитивное, детское. Названия фигур: «король», «слон», «конь», еще более усиливают наивность всего построения игры, близость к детской игре-забаве. Какая бедность фантазии, несерьезность положения! Как будто взяты первые попавшиеся жалкие средства для того, чтобы уйти от действительности, от серьезной, жизненно-ценной работы, достойной времени и сил культурного, взрослого человека.
Но сотни тысяч людей часами и днями просиживают за этой игрой. Получив начало в глубокой древности, игра переживает государства, смены политического строя. Распространение ее не ограничивается ни своеобразием культуры, ни обособленностью сословных, классовых, этнических и государственных группировок, ни особенностями профессии. Философ, математик, дипломат, рабочий, — совмещают со своей специальной жизненной работой увлечение шахматной игрой. Седовласый ученый с не меньшей серьезностью и волнением переставляет фигуры, чем еще только начинающий школу юнец. Прославленные мастера игры пользуются одинаковым признанием и восхищением среди представителей различных стран и классов, являются всемирно известными знаменитостями, имена которых не менее популярны, чем имена знаменитых представителей искусства и науки.
Многочисленные клубы и кружки шахматистов способствуют удовлетворению интереса к этой игре, которой помимо того уделяется место почти во всяких клубах. Связь между отдельными организациями, культивирующими шахматную игру, получает международный характер и находит выражение в устройстве турниров, где состязаются в мастерстве игроки различных стран и где в состязании чемпионов отдельных стран выдвигаются мировые чемпионы шахматной игры.
Широкое распространение игры и серьезная заинтересованность в ней вызвали появление обширной литературы, не уступающей по размерам любому отделу науки. Помимо руководств по обучению шахматной игре, помимо книг, посвященных специальным вопросам, теории и техники шахматной игры, десятки периодических изданий на всех языках разносят новинки шахматного мира. Специально выработанный условный язык дает возможность облегченного международного общения в этой специальной области. После этого не станет удивлять и тот факт, что видные специалисты шахматной игры всю жизнь отдают ей или связанной с ней литературной работе, находя в этом свое жизненное призвание и источник существования.
Приведенные факты ясно говорят о том, что шахматная игра претендует на довольно значительное место в общественной жизни людей.
Поэтому мимо нее не может пройти ни социальная психология, имеющая задачей научное освещение проявлений общественной жизни, ни социальная педагогика, оценивающая эти проявления с точки зрения интерес сов общественного строительства, как средство или выражение культурного развития общества. Первая выясняет внутреннее содержание, характер и природу того или другого явления социальной жизни, его причины и его влияние на отдельные стороны жизни общества и его членов. Вторая дает оценку этому явлению с точки зрения основных задач, стоящих перед обществом и личностью, и указывает средства для его укрепления и распространения или для борьбы с ним.
По отношению к шахматной игре величайший интерес представляет уже самый факт увлечения ею и широкой распространенности ее. На первый взгляд он может показаться прямо загадочным. И лишь психологический анализ игры может объяснить эту странность, раскрыв, — что именно дает личности эта игра, какие стороны личности она затрагивает, каким интересам и потребностям дает удовлетворение. А вместе с этим может быть дан ключ и к тем сокровенным уголкам человеческой психики, откуда произрастает увлечение шахматной игрой и другие подобные явления.
Шахматная игра, отличающаяся строгой определенностью, законченностью, ясностью логической структуры, составляющая любимое увлекательное занятие взрослых культурных людей и сохраняющая наиболее типичные черты игры вообще, может служить ценнейшим материалом и для изучения психологического смысла всякой игры вообще, ее значения в жизни личности и общества, и для определения таких сторон и форм игры, которые надлежит культивировать в интересах общественного развития..
Философия шахматной игры
Как общий вывод из произведенных нами экспериментов приходится указать необычайное разнообразий психических функций, проявляющихся в шахматной игре. При этом все они не упражняются в отдельности, а даны в синтетическом объединении, характерном для естественных жизненных обнаружений. Здесь дано экспериментальное воспроизведение наиболее существенного жизненного явления — борьбы: И в этом воспроизведении выпукло представлена самая суть жизненного процесса — столкновение противоречий. Больше того, эта борьба носит на себе все признаки действительной борьбы, фактического состязания двух, независимых друг от друга, враждующих воль.
Хотя самый процесс игры, складывающийся из разрешения целого ряда чисто-мыслительных задач, носит как бы специфически-интеллектуальный характер, — тем не менее роль волевого начала в шахматной игре остается огромной. Здесь именно, больше чем в какой бы то ни было другой нашей творческой работе, сказывается все огромное значение волевого усилия, как регулятора не только наших действий и движения. но и нашей изобретающей, комбинирующей, испытующей, экспериментирующей мысли.
Здесь действительно могут встретиться моменты, когда «воля к победе», заставляет нашу мысль доходить до сверхъестественного напряжения, далеко превосходящего границы нормального и допустимого, и эти-то именно моменты и являются причиною столь часто постигающих шахматистов душевных катастроф. Здесь в чисто-психической сфере происходит совершенно то же, что происходит с нашим физическим организмом при всякой превосходящей наши силы физической борьбе: как физический организм победителя в спортивных состязаниях может быть поражен во всех основных своих жизненных функциях, разбит, так и интеллект шахматиста подвергается опасности дезорганизации и разрушения.
Вот почему наша «психограмма шахматиста» говорит не вообще о необходимости сильной воли для шахматиста, но о необходимости дисциплинированной воли, желая подчеркнуть тем чрезвычайную необходимость умелого расчета своих сил, своевременной предосторожности от перенасилывания мысли.
Философски глубокий, в сущности говоря, победоносный, хотя и непонятый шахматистами, отказ гениальнейшего шахматиста нового времени Э. Ласкера от продления объективно-неудачного для него матча с Капабланкою должен послужить на многие годы героическим примером для подражания всем шахматистам вообще и мастерам в особенности.
Однако, если воля проявляется в этой игре исключительно, как воля к победе, то, наоборот, субъективные эмоции играют совершенно другую роль и совершенно иначе себя проявляют.
Шахматная игра отличается исключительно богатой, обостренной эмоциональностью. Ни в одной другой игре эмоции не проявляют себя с такой яркостью и остротой, потому, что во всех прочих играх, мы всегда имеем возможность, в случае поражения, апеллировать к более высокому критерию оценки, перед лицом которого понесенное нами поражение сравнительно неважно, второстепенно, малозначительно.
Много ли обидного в том, что я — не первый силач в состязаниях по тяжелой атлетике? Разумеется, ничего больше, кроме отсутствия приза — и только. Много ли обидного в том, что меня поколотили в боксе или перегнали в беге? Разумеется — небольше, чем сколько заключается этой обиды в наличности не самых крепких кулаков и не самых быстрых ног. Что особенно обидного для меня в том, что я плохой стрелок, плохой наездник, даже плохой музыкант, художник или поэт — если я могу быть умным человеком, мыслителем, теоретиком, человеком глубоких познаний и прочее и прочее?
В этом-то именно и заключается зерно скрывающейся здесь трагедии. На основе глубочайшего биологического закона эволюции, поставившего разум на последнюю и высочайшую степень достижений всего живого на земле, — этот разум является для нас послед ней и высочайшей апелляционной инстанцией.
Что же дают шахматы?
Они дают объективную меру нашего разума, они лишают нас возможности и права апеллировать к чему-либо еще более высокому и авторитетному. Они, в случае поражения, разрушают нашу последнюю надежду на самооправдание, повергая нас в подлинно-трагическое состояние. На этой-то именно, глубоко интеллектуальной на первый взгляд, почве и возникает глубочайшая, как это ни странно, исключительно обостренная эмоциональность всей игры.
Всякий отдельный ход, наш или противника, поскольку он приближает нас к победе или поражению, вызывает в нас целую симфонию то более, то менее сильных и острых эмоциональных переживаний. Эти эмоции не имеют никакого непосредственного отношения к процессу самой игры, даже, наоборот, они почти всегда без исключения явным образом вредят ей, осложняя своими волнениями и без того трудное положение нашего разума и нашей воли. И тем не менее, они всегда и неизбежно встают при каждом шаге игры, поднимаясь в острые, драматические моменты до подлинно патетической силы.
Результаты произведенных нами экспериментов заставляют признать, что здесь играет существенную роль еще и другой момент в психо-механике шахматиста, столь ярко вскрытый нашими экспериментами, именно то, что мы назвали предметным характером мышления шахматистов.
Эта предметность мышления, наряду с объективно-состязательным характером самой игры (два независимых друг для друга нераспознанных противника) и наряду с этим «испытанием разума», — дает еще одно сильнейшее основание к тому, чтобы поставить психо-технику шахматиста в условия не только реальной борьбы и войны, но притом еще и борьбы, носящей катастрофический, трагический характер, борьбы, стоящей на границе человеческих сил.
Шахматы есть, таким образом, не просто интеллектуальная игра, но интеллектуальная игра, имеющая объективно-предметную природу и облеченная в психическое одеяние подлинных настроений и переживаний, свойственных уже не игре, как таковой, но реальному состязанию, фактической борьбе и войне и притом еще в осложненной, драматической форме.
Это борьба, однако, в некоторой изолированной, не сливающейся и не соприкасающейся с жизнью сфере, и эта именно изоляция все же сохраняет за нею, несмотря на драматизм и обостренность, подлинные черты искусства и вдохновения.
Однако, исследование всякого сложного явления только тогда получает окончательное завершение, когда все отдельные выводы работы, — выясняющие составные элементы изучаемого предмета, их природу и взаимную связь, — найдут свое выражение в общей формуле, охватывающей своеобразие явления в целом. Не всегда можно дать точное определение. Чем сложнее явление, чем полнее и глубже отражаются в нем основные законы жизни, — тем труднее уложить его в рамки определенных понятий, подчинить законам формальной логики. Определение всегда будет ограничением (determinatio-negatio).
Отсюда возникает потребность в таких терминах и таких формах мышления, которые соответствовали бы сложности и подвижности свойств и проявлений действительности. Вместо застывших и сковывающих формул выдвигается описание, как более гибкое, способное охватить разнообразие и изменчивость. Но и описание может разъединить моменты единого целого. Для истинного знания необходимо восстановление конкретной полноты, целостности изучаемого предмета. Если не точная формула, то полное живого смысла слово, — слово, как символ, — может выразить природу и самую суть предмета.
Вот и здание «Белого дома» стало площадкой спортивных баталий! Старожилы помнят, что в былые времена на его месте находился стадион. Но с тех пор, как построили новый объект, кроме импровизированных кулачных боев с участием представителей власти, каких-то проявлений спортивной закалки здесь не было. Сегодня депутат Дастан Бекешев нарушил тенденцию и организовал в парламентских стенах необычный шахматный матч, в котором сразился с чемпионкой страны Нурисой Оторбаевой. Шахматы - пожалуй, самый интеллектуальный и интеллигентный вид спорта. Именно этих качеств очень часто не хватает нашим народным избранникам.
Обычно в «Белый дом» посторонних не пускают, но в этот раз сделали исключение. Дастан Бекешев пригласил своих поклонников-активистов из социальных сетей, и те пришли за него поболеть.
С сильными шахматистами надо играть не по теории, которую они знают, а придумывать оригинальные ходы! - секретничал он. - Я думаю, мы сыграем две партии в блиц.
А классических шахмат не будет?
Это долго. Зрители ведь заскучают и заснут!
Вскоре подошла действующая чемпионка Кыргызстана среди женщин по шахматам Нуриса Оторбаева со своим тренером Исламом Байсыновым. Не так давно она играла в шахматы с заключенными, пропагандируя игру в исправительных учреждениях. Теперь вот выступит в зале заседаний парламента.
Я был инициатором постановления о популяризации шахмат в стране, предложил включить эту игру в школьную программу, - напомнил Дастан Бекешев. - Однако государственные органы в этой области ничего не делают, приходится действовать самому. Тренеры Нурисы Оторбаевой предложили нам сыграть, и я согласился. Сам играю в свободное время и в основном с компьютером. А хочется и с людьми!
Там парламентская коалиция распадается, а вы тут в шахматы играете! - заметил кто-то.
Шахматы объединяют! Если глава правительства Омурбек Бабанов, который, кстати, возглавляет Кыргызскую шахматную федерацию, предложит депутатам сыграть матч, думаю, это пойдет нам на пользу.
Нуриса Оторбаева, разволновавшись из-за внимания прессы, похвалила Дастана Бекешева и назвала его лучшим шахматистом страны.
Поставили им особую шахматную доску с дырочками и рельефными фигурами. Незрячему человеку играть в шахматы очень непросто, ведь надо не только запоминать собственные ходы, но и следить за противником, распознать его тактику. Такие игроки заслуживают истинного уважения. Обменялись соперники пешками, и пошло-поехало.
А поедет ли Нуриса на Всемирную шахматную Олимпиаду, стартующую на днях в Турции? - спросил я у Ислама Байсынова.
Очень бы хотелось, но у нее проблемы со здоровьем, - сказал тот. - Встречу с Дастаном Бекешевым мы планировали давно, потому и приехали. По окончании игры отправимся в больницу.
Несмотря на недуг, Нуриса Оторбаева держалась молодцом и играла очень внимательно. Минут через 15 после начала первой партии Дастан Бекешев, игравший белыми, допустил ошибку, и был наказан потерей важной фигуры.
«Лошадью ходи!» - хотел было сказать я, но отчего-то промолчал. Возможно, оттого, что не играл со времен начальной школы и слегка подрастерял навыки. Да и репутация у лошади в нашей стране нынче подмочена...
Оставшись без подсказки, Дастан Бекешев сделал еще пару ходов и после напряженных раздумий сдался.
В жизни всякое бывает, тем она и интересна! - философски изрек он, расставляя фигуры для новой партии.
Во второй партии депутат действовал внимательнее и заслужил ничью. Тотализатор на результат этого противостояния ставки не принимал, но я предвидел такой исход. В решающий момент победила дружба.
Видно, что Дастан Бекешев серьезно занимается шахматами! - заметил Ислам Байсынов. - В начале первой партии у него было солидное преимущество.
Я доволен! - сказал депутат. - В будущем хочу устроить несколько турниров, на которых мои коллеги смогли бы сыграть с отечественными шахматистами.
Спортсмены вручили ему медаль за вклад в развитие шахмат. Польщенный депутат обещал продолжить поддержку славной игры в республике. Хочется, чтобы это обещание народного избранника было выполнено.
Философия и шахматы - страница №1/1
ФИЛОСОФИЯ И ШАХМАТЫ
Ю.И. Шапиро (Новосибирск)
Шахматы - часть общечеловеческой культуры. А «большие» классические шахматы не только несут эмоциональный заряд, но и пробуждают в человеке целый набор качеств, способствующих духовному росту личности. Шахматы являются своеобразным искусством, которое проявляется не только в «ставшей» форме (шахматной партии, шахматного этюда), но и в динамичной форме шахматного произведения, творимого на глазах публики. Подлинность шахматного искусства состоит в том, что шахматные партии представляют собой произведения, созданные стройной логикой и творческой стороной мышления человека.
Эти свойства шахмат показывают целесообразность и возможность использования классических шахмат в решении задач современной школы, в формировании и развитии творческих способностей личности.
Игра была рождена в мире индийской культуры и философии, существующем два с половиной тысячелетия. Индийская философия считает, что вопросы бытия не решаются рациональным путем и абстрактным мышлением. Есть более могущественная сила в постижении абсолютного бытия - это интуиция, выступающая как погружение во всеобщее сознание и сопряжение со всем существующим . Существующие в Индии и других странах Востока легенды о происхождении шахматной игры «чатуранга» и ее правила говорят о мифологическом и иррациональном мышлении.
Древнеиндийские шахматы, продвигаясь постепенно в арабские страны, и затем в Европу, видоизменяли свою форму и правила игры. И к XIX в. шахматы приобрели все признаки западной цивилизации. В Европе XVIII-XIX вв. был заключительный этап развития классической философии, этап
философии Нового времени. В философии Нового времени. Преобладала гносеологическая установка, а идеалом познания признано четкое, строго рациональное мышление. Это находит свое проявление в следующем:
априорное положение И. Канта: человек обладает доопытными принципами, которые определяют возможности логики;
Г.В. Гегель: мышление - это наивысшая стадия познания, преодоление порога научности, позволяющее оперировать идеями.
Особый интерес к познанию приводит к наукоцентризму, философию стремятся поставить на научные рельсы. Наукоцентризм вызывает желание подчинить законам экономическую, политическую, общественную и культурную жизнь.
Гегель построил универсальную систему идей, в которую заключены идеи пространства, времени, материи, движения, живой и неживой природы. Согласно Гегелю, эти идеи существуют в сознании и в мире, а философия есть постижение мира в идеях.
Шахматы - искусственная модель жизни людей, созданная самими людьми. В шахматах - неповторимое сочетание искусства, игры, спорта и научного познания. Однако и этой модели присущи сверхустойчивые элементы научной картины мира - принципы сохранения энергии и фундаментальные факторы, характеризующие свойства универсума: пространство, время, материя, движение.
Рассматривая эволюцию шахматного творчества на протяжении XIX-XX вв., можно выделить два периода: 70-е гг. XIX в - 50-е гг. XX в. (классические шахматы), вторая половина XX в. (неклассические шахматы).
Основой деления на периоды положим противоречия, которые накапливались ранее и развертывались в 50-60 гг. XX в. Это, с одной стороны, рост числа сильных гроссмейстеров, разработанность типовых теоретических позиций и рост объемов шахматной литературы (в том числе, электронной), а, с другой стороны - необходимость концентрации всех духовных сил, способность мастера побеждать в более напряженной интеллектуальной борьбе.
Период классических шахмат
Время 70-х гг. XIX в. - 50-х гг. XX в. можно назвать «золотым веком шахмат». В это время существовали «Новая позиционная школа» в Европе, российская шахматная школа, школа гипермодернистов, советская шахматная школа. Помимо школ творили и отдельные крупные шахматисты. И все же у этих школ и шахматистов было много общего.
Основой стратегии классических шахмат являются строгие логические схемы.
Особенности творчества шахматистов классического периода
Порядок оценки позиции: определение позиции; материальное соотношение сил; положение королей; пешечная конфигурация; наличие сильных и слабых полей (пунктов); анализ простых конкретных угроз; общая оценка.
Выбор и составление плана
Стратегические идеи: усиление позиции фигур, создание лучшего пешечного расположения, вскрытие и захват линий, оттеснение и разобщение сил противника, обеспечение взаимодействия своих сил, создание слабостей в лагере противника, выгодные упрощения. План опирается на оценку позиции. В плане конкретные стратегические идеи выстраиваются в определенный порядок действий: проведение плана; применение стратегических идей в определенном порядке и с уточнениями плана; накопление позиционного преимущества; трансформация позиционного преимущества, реализация материального преимущества.
Проведение тактических операций в позиция x : оценка позиции; выяснение целей и планов сторон; анализ простых конкретных угроз, количества нападений и защит на полях (пунктах); нахождение тактических идей; расчет вариантов с ходов-кандидатов; выбор продолжения с оценками возникающих позиций; новая оценка позиции; анализ простых конкретных угроз и т.д.
Большое место в творчестве занимает развитие тактического зрения и овладение наследием выдающихся мастеров. При проведении планов, тактических операций и позиционных жертв мы наблюдаем трансформацию основных факторов; шахматные фигуры часто отдаются за позиционный перевес (захват пространства фигурами и пешками) и выигрыш во времени (фигуры быстро усиливаются, захватывают инициативу).
В пределах шахматной партии мы видим действие закона сохранения энергии: «Энергия не создается и не исчезает, а лишь переходит из одного состояния в другое» Например, одна из сторон жертвует часть своего материала, и при этом оставшиеся фигуры обретают еще большую энергию, так как получают возможность быстро передвигаться и занять доминирующие позиции. Представителями вышеперечисленных школ явились выдающиеся шахматисты классического стиля: В. Стейниц, Х.-Р. Капабланка, А. Алехин, А. Рубинштейн, А. Нимцович, М. Ботвинник, В. Смыслов, Т. Петросян, Б. Спасский.
Познание методов ведения шахматной партии
«описало огромную дугу», - писал А. Суэтин. От стихийного восприятия динамической сущности игры, обогатившись научными логическими элементами, оно пришло к классической стратегии .
Период неклассичеких шахмат
Новый этап шахматного творчества был подготовлен творческим наследием И. Цукерторта, Эм. Ласкера, М. Чигорина, А. Алехина и изучением типовых теоретических позиций. При этом в творчестве шахматистов остаются основные признаки классического периода шахмат.
Этот период связан с именами Д. Бронштейна, М. Таля, А. Карпова, Г. Каспарова. Он характерен усилением спортивного фактора, необходимой концентрации сил гроссмейстеров, переработкой большого массива специальной информации. В этот период неклассических шахмат в творческий процесс активно включаются спортивно-психологические методы, фантазия, интуиция. Важнейшим инструментом является комбинационное зрение. М. Таль, наделенный комбинационным зрением и фантазией, вооруженный поиском нестабильности и спортивно-психологическими методами, победил в 1960 г. в матче на первенство мира. И это событие знаменовало наступление нового периода в «больших» шахматах.
Каспаров пишет о своих предшественниках: «В отличие от Фишера, с его тягой к ясности, и от Карпова, выросшего на партиях Капабланки, я с юных лет находился под огромным влиянием творчества Алехина, покоренный его беспримерным подвигом в матче 1927 года. Меня восхищала изощренность его замыслов» .
Наиболее известные спортивно-психологические методы: приемы сознательного риска, неожиданные жертвы, «метод согласия», ложная цель. Такие методы борьбы направлены против банальной эксплуатации опыта, прозы рационализма, «мудрой осмотрительности», трусоватого подобострастия, унылой скованности, перестраховки. Д.Бронштейн писал:«Рационализм ведет к духовной несамостоятельности, грозит потерей творческого потенциала. В особенности когда речь идет об искусстве...» .
Аналогию мы находим в основных положениях одной из современных философских школ - постмодернизма. Постмодернисты высказываются против философии Нового времени и призывают расшатывать: жесткие логические схемы, поиски устойчивого, преклонение перед авторитетами, поиск единообразия, насаждение необоснованных ценностей. Их призыв таков - больше хаоса, дискретности, плюрализма, чувственности, интуитивизма, поиска нестабильности, отсутствия скованности, иронии по отношению к признанным ценностям.
Многие отступления от классического стиля шахмат имеют место в по-зициях, где решения находятся за пределами логических методов. Часто мыш-ление шахматиста работает в жесткой спортивной обстановке. И здесь спортивный стимул способен пробудить вдохновение. Появляется положительная эмоциональная окраска. В трудные моменты поединков, когда прозаический метод логики и расчета вариантов не ведет к верному решению, приходит черед интуиции. Такие моменты возникали во время матча на первенство мира Карпов - Каспаров (1985 г.) в 9, 10 и 11 партиях. Жертвы пешек в этих партиях носили интуитивный характер, найти истину нельзя было путем расчета вариантов.
Выдающиеся мастера отмечали значение интуиции. А. Нимцович: предугадать ход событий можно только при наличии известной творческой фантазии». А. Карпов: «Мне доставляют наибольшее удовлетворение ходы, которые позволяют заглянуть в будущее» . Интуиция является важнейшим качеством, поскольку она ограничивает возможности при выборе ходов. Ведь все шахматист рассчитать не может. Интуиция в шахматах - способность шахматиста без большой затраты времени, без детально расчета оценить позицию и выбрать продолжение на основе этого впечатления.
Творчество шахматистов, одаренных фантазией и интуицией, находит отражение в положениях современной феноменологии: соотносительность субъекта (сознание) и объекта; обогащение материала созерцания своим воображением; переход от воображения (в динамике созерцаний предметов, переживаний) к смыслам (эйдосам) благодаря интуиции; наполнение жизненного мира красками и впечатлениями .
Интуиция не однозначна. Для одних, например, Капабланки, Ботвинника, Смыслова, Петросяна, Карпова, характерна тенденция к изысканию глубокого позиционного решения. А партии других - Чигорина, Алехина, Кереса, Таля, Каспарова, Ананда - отличают яркие тактические озарения.
Шахматы на рубеже веков
Шахматное искусство прошло многовековый путь формирования и развития последовательно в индийской, исламской, западной и русской цивилизациях. Именно в большей степени шахматисты России, Советского Союза и затем снова России, явились главными действующими лицами периодов классических шахмат и неклассических шахмат. Заметим, что если ранее можно было говорить о локальности культурных организмов, то в конце XX -начале XXI в. вызрели их многосторонние связи. В шахматном сегменте мировой культуры - это, прежде всего, взаимодействие русской и западной цивилизаций. В этом процессе участвуют и шахмати сты восточных цивилизаций (В. Ананд, Т. Раджабов и др.).
История развития шахматного творчества - явление сложное, противоречивое. Модель этого явления не однолинейна, а представляет собой некоторую криволинейную фигуру. И только частью этой графики может быть «огромная дуга» познания методов ведения шахматной партии, описанная А. Суэтиным.
Деление на периоды истории шахматного творчества нами дано с пози ции философской диалектической методологии. Развитие шахматного творчества рассмотрено в динамике, главный принцип исследования - историзм. В современной картине мира анализ социально-гуманитарных структур предполагает исследование открытых нелинейных систем, в которых велика роль исходных условий, входящих в них индивидов, локальных изменений и случайных факторов. Современные ученые и философы понимают ограниченность рационализма. Классический рационализм так и не нашел адекватного объяснения акту творчества .
Философской проблемой является соотношение между двумя сторонами шахматной партии. С одной стороны - классические партии созданы творчеством человека, имеют стройную логику и, нередко, подлинную красоту. А с другой стороны - партия есть спортивный поединок, в котором торжествует не только более продуманная стратегия, но и неожиданные факторы. Это: цейтнот и нервное напряжение мастеров, ведущие к ошибкам в оценке позиций и в расчете тактических операций.
Творческий облик шахматного мастера начала XXI в. складывается из основных свойств (типов мышления) и личностных качеств. Шахматист, играя партию, вооружен идеями, как сугубо рациональными, так и иррациональными, много отличающимися от логики оценки позиции, алгоритмов плана и расчета операций.
В этом творчестве должны быть и навыки классических шахмат, «прозы рационализма», и вдохновенное искусство интуитивных решений. Даже многие творцы науки подчеркивают роль фантазии и «иррациональных скачков» в исследованиях. Интуитивные прорывы и психологические приемы нужно соединять с логическими и опосредованными методами.
Вопрос о соотношении классического и неклассического подходов в творче стве мастера должен решаться индивидуально. Шахматист в своем совершенствовании должен опираться на свои сильные природные свойства и в то же время работать над своими недостатками, решать проблемы «другой рациональности».
Большинство шахматистов наделены в большей степени либо конкретно-образным, либо абстрактно-рассудочным типом мышления. Первые -сильные тактики, стремящиеся к острой, порой иррациональной борьбе, часто жертвуют материал. Вторые - стратеги с холодным и практическим умом, склонные к мышлению общими схемами. Реже встречаются шахматисты универсального типа.
Такова уж природа человека, что он рождается со сложным набором свойств. И в этом наборе разных людских достоинств и слабостей (признаков - по К. Юнгу), порождающих огромный диапазон мнений и поведений, заключаются предпосылки творчества, в том числе шахматного творчества, и общий прогресс творчества.
Важнейшими закономерностями развития науки являются ее диалекти-зация, дифференциация, ее ответы на потребности людей. В XX в. вступили в силу новые дисциплины, отвечающие потребностям в признании достижений индивидуумов, в выборе профессий и в коммуникации. Это - психология личности, психоанализ и соционика. Новейшая из них, соционика, изучает диф ференциальные признаки и социотипы людей.
Наконец, в шахматном творчестве мы видим объект индивидуализированного проявления культуры. Поэтому для предмета нашего исследования характерны: описание особенностей событий (фактов, явлений), объекты познания в большинстве своем неповторимые и, нередко, уникальные. Предметом нашего познания является мир человека (а не вещь!). В этом предмете человек включен как автор и исполнитель «собственной драмы», которую он же и познает. Эм. Ласкер писал: «Шахматы учат нас, как бы могла сложиться наша жизнь при равных возможностях и без случайностей. В этом смысле они являются отображением жизни. В шахматах разыгрывается миниатюрная драма искушения, вины, борьбы, напряжения и победы справедливости» .
И поскольку шахматное творчество - индивидуальное проявление, то облик конкретного шахматиста определяют такие факторы: природный талант и «стартовые условия», трудолюбие и способность программироваться (специальная память). Наконец, шахматист включает в процесс познания и личностное знание. А это: личная аналитическая работа; изучение лучших партий современных мастеров; личное общение с шахматным наставником; личное знакомство с миром во всем его многообразии. То есть все то, что называется «живым восприятием жизни».
В шахматах проявляется и сложная, противоречивая логика взаимосвязи случайного и необходимого. Проявление на шахматном материале таких философских категорий, как истина (абсолютная, относительная, объективная), как переход количества в качество, принципы сохранения энергии и целого ряда аспектов человеческих отношений, материализующихся в шахматной партии, еще будет привлекать исследователей.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
Канке В.А. Философия. - М. - 2002. - С. 118.
Суэтин А.С. Ступени к мастерству в шахматах. - М., 1998. - С. 31.
Каспаров Г.К. Мои великие предшественники. - М., 2003. - С. 504.
Бронштейн Д.И., Смолян Г.Л. Прекрасный и яростный мир. - М., 1977. - С. 18.
Суэтин А.С. Ступени к мастерству в шахматах. - М., 1998. - С. 18, 20, 31.
Канке В.А. Философия. - М., 2002. - С. 78.
Кохановский В.П. и др. Философия для аспирантов. - Ростов-на-Дону, 2001. - С. 195.
Гижицкий Е. С шахматами через века и страны. - Варшава, 1970. - С. 145.
Шапиро Юрий Израйлевич, педагог дополнительного образования ЦВР «Галактика», педагог дополнительного образования МОУ Аэрокосмический лицей им. Ю. В. Кондратюка, г. Новосибирск; соискатель кафедры педагогики Новосибирского государственного педагогического университета; адрес 630124 г. Новосибирск, ул. Есенина, 35, кв. 90; тел. 8-960-795-56-61; E-mail: [email protected].
Империя ссылок
Переход на сайт «Занимательные и методические материалы из книг Игоря Сухина: от литературных затей до шахмат»
На главную страницу
mailto:[email protected]
http://chess555.narod.ru/zzz_shapiro2.doc